Мне довелось 13 ноября побывать на замечательной встрече с писателем, автором знаменитого «Бандитского Петербурга», киносценаристом, директором АЖУРа Андреем Константиновым. Большое спасибо за организацию издательству Астрель.
Андрей Дмитриевич, с присущим ему хорошим слогом и чувством юмора, поведал нам историю русского романа. Начал он рассказ с писателя Федора Эмина (1735-1770), чья удивительная судьба меня сегодня увела в дебри интернета. Парадокс, как человек, первую половину жизни проживший в Польше и Турции, приехав в 1761 году в Петербург, не зная или почти не зная русского языка, через 2 года стал русским писателем и имел литературные споры с Сумароковым. Но не только про Эмина сегодня речь.
Также, Андрей Дмитриевич рассказал много интересного о Пушкине. Мне понравилась история, случившаяся с поэтом в одной из дальних губерний, где в 1833г он собирал материал для книги о Пугачевском бунте. Александр Сергеевич с пристрастием опрашивал жителей тех краев о фактах, легендах, связанных с Пугачевым, и щедро одаривал рублем. Местечковой власти показалось это подозрительным. Вот какое донесение получил начальник края, уездный военный губернатор от тех товарищей: «Был у нас неизвестного звания человек. Лицом смугл, волосом чёрен и курчав. На пальцах вместо ногтей когти. Подбивал под пугачевщину и дарил золотом. Должно быть, антихрист»…
Достоевский, Толстой, Чехов, романисты двадцатого века — Андрей Дмитриевич сумел рассказать о них как о людях с такими же страстями и проблемами, которые знакомы каждому из нас.
Затронули тему и творчества самого лектора. Андрей Дмитриевич — человек-история. Представьте себе, в этом году вышло 15 (!!!) издание «Бандитского Петербурга». Перу Константинова принадлежат десятки криминальных романов, которые читатель проглатывает от корки до корки, не запивая. Однако этот воистину талантливый человек ведет, помимо писательской деятельности, серьезные журналистские расследования и общественную работу. Андрею Дмитриевичу и его коллегам по перу удалось раскрыть десятки преступлений, в том числе и заказные убийства.
Я уходила с лекции в полном восторге и с закипевшей головой. Дома я рассказала мужу в красках все, что узнала на лекции, и уже засыпая продолжала бормотать что-то о Достоевском и Петрашевском, надеюсь, приличное.